В ночь на 18 сентября истребители-бомбардировщики F-16 Армии обороны Израиля (ЦАХАЛ) нанесли бомбовый удар по целям к северу от прибрежного сирийского города Латакия, где, по израильским сведениям, были иранские оружейные склады с изделиями, предположительно предназначенными для радикального ливанского шиитского движения «Хезболла».

Основная российская авиабаза Хмеймим также расположена на побережье Средиземного моря вблизи Латакии, но к югу от города. Силы ПВО Сирийской Арабской Армии (САА) режима Башара Асада открыли ответный огонь по израильским налетчикам и сбили над морем ракетой большой дальности 5В28 зенитно-ракетного комплекса (ЗРК) С-200В российский электронно-разведывательный самолет Ил-20 ВКС РФ, который заходил на посадку в Хмеймим после проведения разведки позиций боевиков в соседней провинции Идлиб. Обломки Ил-20 были найдены в 27 км от берега. Все 15 человек на борту — летный экипаж и расчет радиоэлектронного комплекса — погибли. У ВВС ЦАХАЛа потерь не было.

Российские специалисты восстанавливали технику, местных учили и переучивали, из РФ потоком по так называемому «сирийскому экспрессу» шли безвозмездные поставки комплектующих, ЗИПов и техники из наличия в отечественных арсеналах. ВВС и ПВО САА были насыщены российскими специалистами и советниками. На время проведения операции в Сирии наземные и воздушные эшелоны ВКС и САА действуют совместно и практически интегрированы при верховенстве российских военных. Поэтому в Москве практически сразу выяснили, что Ил-20 был сбит именно «дружественным огнем» сирийских союзников, а не американцами, французами, ЦАХАЛом или кем-то еще.

Ситуация складывалась крайне неприятная: российский военный советник на сирийском командном пункте почему-то одобрил вблизи нашей базы Хмеймим пуск дальнобойной ракеты ЗРК С-200, у которой официальная дальность — 250 км, а реальная — более 300 км. Командный пункт (КП) соединения в Хмеймим также был обязан контролировать окрестное воздушное пространство. На КП знали о плановом полете Ил-20 и должны были запретить пуск С-200. Но, похоже, российские военные полностью утратили контроль над воздушным пространством и управлением системой ПВО в районе своей основной базы ВКС Хмеймим, и в результате, по сути, сами сбили собственный Ил-20. Надо было как-то объяснять такую катастрофу президенту Владимиру Путину, и поскольку именно налет ЦАХАЛ запустил «цепочку обстоятельств», которая привела к трагедии Ил-20, в руководстве военного ведомства решили все валить на евреев. Все лучше, чем отвечать за собственное разгильдяйство.

И тут начала разваливаться фейковая история: совершенно без толку GBU-39 сбрасывать «с малой высоты», а надо с 10 км или вроде того. Тогда GBU-39 наберет достаточно скорости, чтобы пробивать сталь и бетон, и, выпустив складные крылья, может пролететь 110 км, а потом попасть в цель с точностью в пару метров.

Именно так оно, похоже, и было: F-16 вылетели на задание в радиомолчании с выключенными радарами, а координаты целей были уже забиты в GBU-39. Сбросили бомбы на большой высоте, за сотню километров от побережья Сирии, в международном воздушном пространстве, далеко от систем ПВО, и развернулись. Когда первые GBU-39 подлетели к целям, и сирийское ПВО проснулось, самолеты ЦАХАЛ были уже в Израиле, утверждает командование ЦАХАЛ. Никакого сближения с Ил-20, который летел из Идлиба, не было, и им не «прикрывались».

Правда, радары в районе Хмеймима вроде видели нечто над морем, что было принято за израильские F-16. Возможно, это были крылатые бомбы GBU-39, которые действительно «шли на цели на малой высоте» и на высокой скорости. Потом они с экранов пропали, и остался только Ил-20, и по нему, по сути, прицельно выстрелили.

10 февраля сего года ракета ЗРК С-200 догнала и сбила над израильскими позициями на Голанах F-16 ЦАХАЛа, который отбомбился в районе Дамаска, но командир немного промедлил с поворотом домой. За такую победу Асад и его иранские хозяева очень хорошо платят, нельзя исключить, что и советникам. Сирийская ПВО теперь чуть что запускает С-200 — вроде как на удачу. Тем более у этого ЗРК есть одна особенность — можно запускать ракеты «вслепую», даже если головка самонаведения (ГСН) не взяла цель — по трассе полета ГСН может еще ее захватит.

Взлетевшая ракета 5В28 ловит отраженный сигнал наземного радара подсветки цели, но никакого радара-запросчика закодированной госпринадлежности — устройства определения «свой-чужой» на борту ракеты нет. В октябре 2001-го запущенная из Крыма ПВО ВСУ во время учений ракета С-200 вместо учебной цели захватила гражданский Ту-154М, летевший из Тель-Авива, и, пролетев 290 км, сбила его над Черным морем. Погибли 78 человек. Летит 5В28 в режиме самонаведения, и оператор может ее остановить, только отключив радар подсветки, если вовремя сообразит.

Исходя из долгосрочных стратегических соображений, Кремль не стал поддерживать раздававшиеся в Думе и в Совфеде вопли о необходимости немедленно ответить Израилю разрывом отношений и прямым бомбовым ударом. Путин проявив солидарность со своими генералами, одновременно признал трагедию Ил-20 результатом непредумышленного стечения обстоятельств. Путин переговорил с израильским премьером Биньямином Нетаньяху, принял соболезнования и вроде согласился принять израильскую военную делегацию для выяснения истинных причин катастрофы Ил-20. Можно надеяться, что данные израильской стороны будут приняты во внимание, будет настоящее расследование и объективный доклад о трагедии Ил-20, вместо того что на скорую руку состряпали в Минобороны.

В море, недалеко от Хмеймима, 17 сентября был французский фрегат Auvergne, который, по заявлению нашего Минобороны, также «запускал ракеты» во время всей заварухи с F-16, GBU-39 и Ил-20. Какие «ракеты», куда в точности, сколько и с какой целью запускали французы, придумать в Минобороны пока не успели. Так и сказано — «пускали» — и точка. Похоже, там внутри сложился такой несусветный бардак, что не только контроль воздушного пространства вокруг Хмеймима вконец утрачен, но все остальное, возможно, из-под контроля ускользает, включая ядерно-ракетное вооружение. Кстати, сами французы отрицают, что Auvergne что-либо куда-либо «запускал» 17 сентября.

Павел Фельгенгауэр, Обозреватель «Новой»