16 ноября исполняется 144 года со дня рождения выдающегося флотоводца и ученого, одного из деятелей Гражданской войны Александра Колчака. О его роли в истории России рассказал профессор православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, д.и.н. Владимир Хандорин

— Александра Колчака мы больше знаем как Верховного правителя России и Верховного главнокомандующего Русской армией во времена Гражданской войны. Однако в широких кругах почти ничего не известно о его научной деятельности. Он действительно был известным полярником и успешным флотоводцем?

— Безусловно, был. Те, кто отрицает это, — клеветники и манипуляторы. Его роль полярного исследователя, ученого и флотоводца получила международное признание. Хотя есть попытки со стороны неокоммунистов развенчать его авторитет и в этих вопросах. Попытки бесполезные, потому что они не основаны ни на каких фактах и документах.

— Как вел себя адмирал Колчак во время февральского переворота? Была ли у него политическая программа?

— На момент отречения монарха — нет, поскольку армия у нас была вне политики. И никто из военных политикой не занимался. К отречению императора Колчак причастен не был. Более того, он был единственным из представителей высшего командования, а на тот момент он возглавлял Черноморский флот, кто не послал Николаю Второму телеграммы с просьбой об отречении. Все остальные — пять главнокомандующих фронтами, начальник штаба Ставки Алексеев и командующий Балтийским флотом — сделали это. Политическая программа сложилась у него позже, уже в ходе Гражданской войны.

— Какие у нее были основные тезисы?

— Это программа Белого движения в целом. Она была единой для всех и у Колчака, и у Деникина. Они не расходились в своих целях. Во-первых, в вопросе о власти — это военная диктатура умеренно авторитарного типа до полной победы над большевиками. После чего планировались новые выборы в Учредительное собрание. Старое Учредительное собрание, разогнанное большевиками, они не признавали по причине его «левизны» и демократизма. Оно было эсеровское в основном и под тем предлогом, что оно избрано в дни смуты. Вопрос о монархии или республике выносился за скобки. То есть предполагалось, что этот вопрос должен будет решить народ посредством нового Учредительного собрания. Со всей вероятностью можно сказать, что, так или иначе, диктатура военного типа в случае победы белых сохранилась бы на долгие годы. Мы имеем такие исторические примеры, как гражданские войны в Испании, в Венгрии и в Чили, где надолго устанавливались военные диктатуры Франко, Хорти и Пиночета. Скорее всего, было бы так и у нас. Поскольку Россия была страна с авторитарными традициями. А демократия с треском провалилась в России при Временном правительстве в 1917 году, когда она обернулась анархией и хаосом. Это был жестокий урок для всех либеральных политиков. Это что касается вопроса о власти. Подчеркиваю, при этом белая диктатура, в отличие от красной, все-таки была умеренно авторитарной. При ней допускались оппозиция, свобода печати даже умеренная относительно, критика правительства, за исключением лично Верховного правителя, в отличие от Советской власти, которая уже в то время стала насаждать авторитарный режим. Второе — в национальном вопросе возрождение единой и неделимой России, в имперских дореволюционных границах.

Единственное исключение делалось для Польши, независимость которой была признана еще Временным правительством. Для всех остальных — только по возможности местная областная национальная автономия, но без какого-либо права самоопределения. Яркий пример, когда глава Финляндии Маннергейм предложил белым помощь финской армии во взятии Петрограда, а Юденич уже подступал к городу вплотную, Колчак отказался от нее. Именно из соображений сохранения единства российского государства. Третье — возврат всей конфискованной большевиками собственности законным владельцам. То есть тем, у кого эту собственность отобрали. При этом сохранялся восьмичасовой рабочий день, введенный большевиками, не отбирать же его теперь. И, наконец, в вопросе о земле был компромиссный вариант. Частичный возврат земли помещикам, а остальную часть отобранных земель оставить крестьянам, но за компенсацию. Хотели сделать так, чтобы и овцы были целы, и волки сыты. Скажем так, компромисс между дворянами и крестьянством. Надо сказать, это была наибольшая ошибка белых. Поскольку именно непризнание факта перехода земли в руки крестьян в полном объеме и оттолкнуло от белого движения большинство крестьянства. Вот это в двух словах программа белого движения и лично Колчака.

Фото: www.globallookpress.com

— Коммунисты традиционно обвиняли Колчака в тесных взаимоотношениях с иностранными державами. А как обстояло все на самом деле?

— Тесные взаимоотношения с иностранными державами были. Англия и Франция, как известно, выступали союзниками России в Первой мировой войне. Позорного Брестского мира, сепаратного мира по отношению к союзникам, заключенного кликой Ленина, белые не признавали изначально. И, кстати, пока Первая мировая война не кончилась, они считали себя в состоянии войны с Германией. Но и после окончания войны в ноябре 1918 года этот союз с державами Антанты по традиции сохранялся. От них белые армии получали оружие. Хотя военной реальной помощи не получили, несмотря на то, что державы Антанты высадили свои десанты на отдельных окраинах России, но в военных действиях против большевиков они так и не участвовали, они стояли в тылу белых армий. Поэтому так называемая интервенция — это не более чем пропагандистский миф большевиков. К тому же, должен сказать, что, несмотря на поставки Антантой оружия белым, Красная армия на протяжении всей войны превосходила белых не только численно, но и по вооружению. По той простой причине, что ей достались огромные запасы оружия с захваченных большевиками после революции военных складов, арсеналов бывшей русской армии, развалившейся к тому времени.

Что же касается обвинений со стороны коммунистов в адрес белых в связях с иностранными державами, то есть народная мудрая поговорка: первым кричит «держи вора!» сам вор. Именно большевики были партией предателей и пораженцев, которые в годы Первой мировой войны выступили с лозунгом поражения своей страны и поражения своего правительства ради ускорения революции. То есть фактически можно сказать, что первым Власовым был Ленин. Именно эта партия заключила в 1918 году позорный капитулянтский Брестский мир. Ситуацию я мог бы сравнить с ситуацией 1940 года во Франции. В 1940-м Франция позорно капитулировала перед Гитлером, фактически расписалась в собственном бессилии, и было создано марионеточное правительство маршала Петена. А генерал де Голль улетел в Лондон и оттуда объявил о начале французского Движения сопротивления. Так кого здесь можно назвать предателем — Петена или де Голля? Почему-то современный мир считает, что предателем был Петен, а де Голль — патриотом. А в данной ситуации кого считать патриотом? Я думаю, ответ напрашивается сам.

— Лозунг «За единую неделимую Россию!» что означал в национальном вопросе для Колчака?

— Собирание русских земель, восстановление единой Российской империи в дореволюционных границах. За исключением, повторяю, Польши в ее этнических границах. Во-первых, потому что независимость Польши признало еще Временное правительство. Во-вторых, потому что Польшу считали уже отрезанным куском. Это было единственное неудачное, на мой взгляд, приобретение Российской империи, которое она так и не смогла переварить. Польша — это все-таки единственная из русских национальных окраин, имевшая еще до присоединения свои традиции национальной государственности, свою национальную культуру и так далее. Присоединение Польши можно, скорее, считать ошибкой. А в остальном планировалось восстановление имперских границ. Единственное, что на какую уступку белые были готовы пойти к национальным окраинам — это дать им возможность местного национального самоуправления. На таком уровне, как сейчас у нас в рамках России имеют автономию те же Татарстан, Бурятия и прочие наши национальные меньшинства. Но не более того.

— Как вы оцениваете его как правителя России в вопросах управления и социальной политики?

— Конечно, ему приходилось многому учиться, поскольку он не был профессиональным политиком. Во многом был допущен ряд ошибок. Но я должен сказать, что в целом Колчак — личность достаточно выдающаяся, он нащупывал во многом верный путь экономической политики. Есть прекрасное исследование историков об экономической и финансовой политике правительства Колчака. И все данные ведь свидетельствуют о том, что на территории белых экономическая ситуация была значительно лучше, чем на территориях, занятых в то время советской властью. И даже это, кстати, отразилось в свое время в советских фильмах. Если помните, показывали, как правило, что рестораны работают, лихачи, разгул идет. А показывают территорию красных — голод и трудности. Сразу мысль закрадывалась: а почему так? Это было следствием авантюристической экономической политики самих большевиков, которые довели страну в Гражданскую войну до полной разрухи своим запретом свободной торговли, ликвидацией частной собственности. В то время как сами-то еще не научились толком управлять экономикой. И довели страну до полного экономического коллапса, до падения промышленности в семь раз.

— Большевики обвиняли белых в начале белого террора. Носил ли он государственный характер?

— Опять же, первым кричит «держи вора!» сам вор. Все было ровно наоборот. Вообще, довольно интересно. Люди захватили власть незаконным путем, разогнали всенародно избранное Учредительное собрание, стали подавлять любые мирные акции сопротивления — от демонстраций протеста до забастовок. И при этом они хотели, чтобы не было Гражданской войны. Притом, что стали отнимать у людей собственность. Они сами спровоцировали Гражданскую войну. Ленин этого не боялся, он предвидел эту возможность. Его лозунг: превратим войну империалистическую в войну гражданскую. Что касается белого и красного террора. Кто начал убивать массами офицеров? Еще, кстати, до октябрьского переворота, во время начавшейся солдатской и матросской анархии при Временном правительстве. И подстрекателями всегда служили большевики. Кто начал радикально подавлять любую оппозицию после прихода к власти, закрывать все оппозиционные газеты, арестовывать забастовщиков как саботажников так называемых? Расстрелял демонстрацию протеста в поддержку Учредительного собрания? Большевики. Собственно, по факту-то красный террор начался даже раньше, чем они его официально объявили. После его официального объявления он стал массовым и системным. И тут даже нельзя их сравнивать по масштабам с белым террором.

Белый террор был ответной мерой. Прежде всего два главных отличия. Во-первых, по декрету о красном терроре, органам ВЧК предоставлялось право внесудебных расстрелов. У белых такого не было. Там были хотя бы военно-полевые, но суды. Пусть видимость соблюдения законности и права. Было только одно исключение — войскам предоставлялось право расстреливать на месте без суда взятых в плен коммунистов и добровольцев Красной армии. Но это только в боевой обстановке. Если большевистского шпиона ловили в тылу, его обязательно судили. И второй момент. Декрет о красном терроре вводил массовую систему взятия заложников, то есть ни в чем невинных людей, как меру устрашения. Их массами расстреливали. За одно только покушение Каплан на Ленина было расстреляно две тысячи ни в чем не повинных людей. За убийство Урицкого в Петрограде было расстреляно 900 заложников. Ничего подобного у белых не было. Система заложничества отсутствовала в массовой практике. Другое дело, что в обстановке Гражданской войны и всеобщего ожесточения на местах часто стихийно творили жестокости полевые командиры. Это касалось и красных, и белых. Люди были взаимно ожесточены. Тут хватало зверств с обеих сторон. Правда, есть одно маленькое «но». Если белое командование все-таки стремилось пресекать такие инциденты и соблюдать какие-то рамки законности, то красное командование, точнее, высшее руководство Советской власти, наоборот, всемерно поощряло массовый террор, считая его важнейшим средством утверждения у власти. А по сути, проводило не что иное, как стратоцит, то есть политику террора по отношению к бывшим привилегированным и зажиточным слоям населения.

— Как обстоят сегодня дела с вопросом реабилитации адмирала Колчака?

— Я бы сказал, никак. В свое время неоднократно пытались этого добиться и не добились. Не добились по одной причине: наши российские суды, как это ни было парадоксально, отказывают в реабилитации практически всем тем, кто в годы Гражданской войны вел вооруженную борьбу с советской властью. Парадокс, но они в этом плане исходят из положения, что Советская власть была легитимной. Хотя на самом деле она такой в то время не являлась и никем не считалась. На мой взгляд, вся эта возня вокруг реабилитации сейчас никому не нужна — ни его сторонникам, ни противникам. Объясню. Ленин и другие большевики, придя к власти, добивались собственной реабилитации по суду? Нет. А они ведь сидели при царе в тюрьмах, были осуждены. Наоборот, они гордились каторгой и ссылкой при царе, мол, мы боролись с этим проклятым царским режимом. Никакая реабилитация не требовалась, это был абсурд. Потому что царской власти не стало, и не нужно никакой реабилитации. А зачем сейчас реабилитация, когда нет советской власти? Сам термин «реабилитация» возник после смерти Сталина, когда потребовалось вернуть доброе имя массам людей, которые невинно пострадали в годы сталинских репрессий. Многих из них тогда освободили из лагерей, сняли судимость, сняли правовые ограничения с их родственников. То есть тогда это имело реальное правовое значение.

Сейчас, во-первых, давно не осталось в живых уже ни участников Гражданской войны, ни даже их детей, а их потомству никакие правовые ограничения не угрожают. А во-вторых, если смотреть с точки зрения морально-политической, советской власти просто нет. Зачем тогда нужна эта реабилитация? Это значит, признавать правомочность решений советских судов? Все, правда, упирается тут в одну юридическую казуистику — в том, что Российская Федерация формально является правопреемником Советского Союза. В то время как Советский Союз не считал себя правопреемником Российской империи, поскольку большевики строили принципиально новое государство. Я считаю, выход из ситуации не в том, чтобы добиваться реабилитации какой-то по каждому отдельному деятелю. Мне кажется, сам Колчак мог бы оскорбиться, если бы узнал, что пытаются добиться его реабилитации, в том плане, что он действительно воевал против советской власти. И мне кажется, тут естественным является другой путь. Добиться признания самого большевистского режима, во всяком случае того периода, преступным. Преступной властью, нелегитимной властью. И тогда вопрос о реабилитации отпадет сам собой. Если тебя осудила преступная власть, ты как бы реабилитируешься автоматически. На мой взгляд, это был бы гораздо более продуктивный путь. А если сохранять сегодняшний подход, противники реабилитации так и будут бухтеть, что современные российские суды не решились реабилитировать этого военного преступника. Эти идиоты даже не в курсе, что тогда не было такого термина, как «военный преступник». И Колчака расстреляли не как военного преступника, а именно как политического. За то, что он воевал с советской властью, а совсем не за то, что он допускал какие-то репрессии против мирного населения.

Иван Дементьев, "Царьград"